Лимит на легионеров – важная тема для нашего футбола, которая провоцирует массу вопросов. Какая формула лимита наиболее сбалансированная? Точно ли улучшится качество футбола в РПЛ? А экономика клубов?
Кажется, за этими очевидными темами спряталась еще одна, более общая, но тоже очень интересная: а почему вообще легионеров называют легионерами?
Сначала договоримся о терминах: легионер в футболе – это иностранный футболист в команде из неродной для него страны. Стилистически звучит вполне нейтрально – уж точно лучше, чем «наемники». Как раз этим словом часто пользуются российские футбольные чиновники, подчеркивая материальную выгоду иностранных игроков и сомнения в их искренней связи с клубом.
Ну а теперь главное – как появились легионеры и почему они вдруг очутились в спортивной лексике.
Использование «легионера» в спорте – особенность именно русского языка. В других странах ничего не придумывают и называют иностранных футболистов иностранными футболистами. Да, слово legionario встречается в испаноязычных текстах применительно к иностранным игрокам, но крайне редко – и уж точно не в топовых футбольных странах. Некоторые источники (например, «Чемпионат») сообщают, что французы первыми стали использовать «легионеров» (légionnaires) для определения иностранных игроков, но это неправда. Там те же «иностранные игроки» (joueurs à l’étranger).
Язык спортивной журналистки постоянно пополняется терминами из военной сферы. Некоторые слова настолько органично усвоились в спорте, что при употреблении мы даже не задумываемся об их происхождении. Вряд ли человек мгновенно представляет боевые действия, если в тексте о футболе видит слова «тактика», «бомбардир» и «фланг». А ведь их этимология неразрывно связана с военной лексикой.
«Стоило лишь принять все эти жертвы, предоставить противнику возможность атаки, выдержать первый натиск, а затем уже использовать либо материальное превосходство, либо позиционные слабости, накопившиеся в лагере неприятеля в процессе бурной атаки», – думаете, это из мемуаров какого-то полководца? Нет, слова шахматного чемпиона мира Михаила Ботвинника.
Дело ведь не только в конкретных терминах – гигантское число метафор возникает именно на стыке спорта и войны: от уже потерявшего креативность «разгромить соперника» до конкретных, железно связанных с войной образов в духе «десантироваться в чужой штрафной».
Причин для языковой связи много: возникновение спорта как части военной подготовки, присущие обеим сферам конкуренция, схожая корпоративная культура, феномен войны как устойчивого архетипа (простейшие термины достаточно универсальны для усвоения в смежных областях, любой читатель может их осмыслить).
Очевидно, что слово «легионер» прошло по знакомому маршруту и усвоилось в спорте, перейдя из военной лексики. Его можно было увидеть и в советских спортивных газетах, хотя сейчас популярность точно возросла (все-таки в СССР почти не было иностранных футболистов, а уже в наше время появились даже устойчивые словосочетания вроде лимита на легионеров). Архив материалов «Спорт-Экспресса» содержит 47268 упоминаний слова с мая 1996-го, когда начался онлайн-учет. Серьезная цифра.
Журналист Станислав Гридасов специально для Sports.ru поделился находкой – в заметке из журнала «Футбол-Хоккей» 1973 года в том же значении используется слово «ландскнехт»: «Из 29 ландскнехтов почти половину составляют аргентины – 13, куплены четыре футболиста из Парагвая, столько же из Уругвая, два из ФРГ, по одному из Франции, Перу, Голландии, Австрии, Югославии и один игрок из Мали – Кейта, выступавший ранее во Франции». Речь идет об иностранных новичках в чемпионате Испании.
Ландскнехты – это немецкие наемные пехотинцы эпохи Возрождения. Нанимались из представителей низшего сословия, в военные времена не брезговали грабить и разбойничать.
В наше время у легионера (в его спортивном значении) почти нет конкурентов. Но если хотите извернуться – запоминайте ландскнехтов. Можно еще кондотьеров – так называли руководителей военных отрядов в Италии, состоящих в основном из иностранцев.
Со спортивной журналистикой разобрались, теперь о понятии «легион» в историческом контексте.
Римские легионы почти никогда не были войсками, полностью составленными из иностранных наемников. Это важно, учитывая, что история Древнего Рима растянулась более чем на 1000 лет, и легионы всегда были важной частью сильно изменяемой системы.
Легион в Царском Риме (древнейший период цивилизации) объединял в себе все римское войско. Тогда армия была племенным ополчением: каждый род (курия, всего их насчитывалось 33) выделял по 100 пехотинцев. В Республике легион превратился в главную единицу армии – отныне не единственную. Сначала царил имущественный ценз – от материальных ресурсов зависело орудие и место в тактическом построении. В Империи многое решал географический принцип: в какие-то периоды армия почти ограничивалась римскими гражданами, но со временем в легионы все чаще попадали варвары.
Глобальная варваризация легионов прошла уже в III веке нашей эры, когда в легионы массово проникли германцы. На закате Западной Римской Империи легионы почти полностью состояли из варваров.
Кстати, есть любопытный исторический маркер, когда в римские легионы проникли дикари. Это воинские эпитафии. Начиная со второй половины II века, они содержат большое количество грамматических ошибок, портится оформление могильных камней, даже пропись букв меняется на более мелкую и грубую.
Внушительный контраст с ранними требованиями к легионерам – чтобы обращаться с оружием, пользоваться боевой техникой, овладеть хотя бы базовыми знаниями тактики, новобранцы должны были показать достойный уровень образования и воспитания. Такую деталь подмечал почетный профессор Парижского университета Ян Ле Боэк.
Дисциплина и тактика – два главных оплота римских легионов. Были свои особенности. Войска выделялись жестокими наказаниями – за бунты, дезертирство и потерю знамени. Из самых известных: фустуарий (трибун касался виновного палкой, и того до смерти забивали легионеры) и децимация (группа виновных кидает жребий, все забивают невезучего до смерти). Такое практиковалось даже во времена расцвета римского права – как раз заметная иллюстрация, что дисциплинарные санкции именно в армии долгое время оставались архаичными.
Чего не скажешь про тактику римских легионов. Французский философ Шарль Луи де Монтекскье отмечал: «Главная причина побед римских легионов – в отсутствии догм. Последовательно сражаясь с разными народами, они всегда отказывались от собственных практик, как только находили более совершенные идеи». Примеров хватает везде. Из оружий вспоминается гладиус – древнеримский солдатский меч, который заприметили у иберов. Конные лучники сначала появились у парфян, а затем стали структурной частью легионов.
С наплывом варваров легионы точно стали хуже.
Легионы встречались в разных европейских армиях, но случай Франции – самый интересный. Хотя бы потому, что местный легион изначально был задуман как часть войска, полностью состоящая из солдатов-иностранцев.
У страны был схожий опыт с полками Наполеона, некоторые из которых полностью состояли из итальянцев, испанцев, швейцарцев. Король Луи-Филипп I хотел, чтобы такое соединение и впредь помогало Франции. Почти сразу после создания легион был переброшен в Алжир, где жестоко подавлял местное население в целях колонизации.
Иностранный легион существует и сейчас – ужасающие военные мясорубки сменились спокойным служением в интересах НАТО и Евросоюза. Юридически легион подчиняется только главе государства (то есть президенту). Единственная официальная задача – предотвращение военных действий. Инициировать их легион не может по определению.
Попасть во Французский легион – любопытный опыт. При его создании туда даже брали без установления личности. Позже стали проверять судимости за убийство, изнасилования и торговлю наркотиками. Все остальное – приемлемо. Именно поэтому даже первые версии легиона были с французами: они проходили наравне с беглыми иностранцами, мечтая о новой жизни. Да и сейчас это легко устроить благодаря процедуре под названием Anonymat: новобранец может поменять имя, фамилию, придумать новые имена родителей, место и дату рождения.
Современный состав неоднороден, но из открытых источников (часто анонимные интервью экс-легионеров) можно узнать следующее: большинство – все-таки французы, все еще хватает европейцев (чаще всего немцев), в XXI веке увеличивается число южноамериканцев, и выходцев из Восточной Европы и Южной Азии. Еще один любопытный факт – британцы проваливают тесты на физподготовку и поэтому редко проходят.
А что с законом? После трех лет службы можно получить вид на жительство во Франции. Получение французского гражданства автоматически происходит при ранении во время боевых действий. Очень красивая формулировка: легионер становится французом по праву пролитой им крови.
Главный вопрос: можно ли считать этих легионеров наемниками? Нет – на основании Статьи 47 дополнительного протокола к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года. Там есть как минимум два пункта, которые противоречат сути Французского легиона:
• Материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооруженных сил данной стороны – французские легионеры не получают больше других.
• Не входят в состав вооруженных сил – Французский Иностранный легион входит в состав сухопутных войск Франции.
Большое количество иностранцев – факт. Но называть их наемниками безграмотно. Хотя бы на юридическом уровне.