По информации польского издания Sportowe Fakty, сборную Польши возглавит Андрей Шевченко. Если так, в ближайшие два месяца будет нагнетание вокруг отношений Андрея и России. Чтобы не поддаваться ему, вспомним, какой Шева на самом деле.
6 февраля 2000-го. На предпоследней минуте игры с «Бари» Шева получил мяч на правом фланге, сместился в центр и пробил в угол ворот Франческо Манчини – 4:1.
После душа и короткого интервью Андрей понесся на машине в Лугано. Там игрался финал хоккейной Евролиги (турнир проводился в четвертый и последний раз): пражская «Спарта» билась с магнитогорским «Металлургом», который накануне уступал финскому ТПС после второго периода полуфинала 0:3, но в третьем забросил пять шайб.
Успев к началу игры, Шевченко признался журналисту «Спорт-Экспресса» Владимиру Мозговому, что еще не знаком с украинским вратарем «Металлурга» Игорем Карпенко и что «знакомиться лучше после победы».
«Андрей дружит с известным спортивным агентом из Милана Марко Трабукки, который вместе со своим отцом сотрудничал с нашим клубом, – пояснил гендиректор «Металлурга» Геннадий Величкин. – Отец Марко даже организовал для «Металлурга» сборы в швейцарском Вербье осенью 1998 года, когда мы дебютировали в Евролиге.
Когда Марко предложил Шевченко съездить на Финал четырех Евролиги в Лугано, Андрей с удовольствием согласился. И после того, как мы выиграли титул, поздравил всю команду. А капитану Сергею Гомоляко подарил огромную бутылку шампанского».
С Шевой на тот матч приехал форвард хоккейного «Милана» Юрий Кузнецов, который жил недалеко от «Сан-Сиро» и тоже был на игре с «Бари».
«В Лугано, честно говоря, зависть меня взяла, – признался Кузнецов. – Играют ребята, многих из которых знаю, берут главный европейский трофей. А я разве так не могу?»
Через несколько месяцев приятель Шевченко перешел в «Металлург» и стал героем победного финала суперлиги-00/01 против «Авангарда».
22 февраля 2006-го. Больше года назад отшумела оранжевая революция, омрачившая отношения России и Украины, а в часе езды от Милана снова давали большой хоккей: четвертьфинал туринской Олимпиады Россия – Канада. Команда Владимира Крикунова победила 2:0, а среди четырех тысяч зрителей был Андрей Шевченко, в тот же день вернувшийся с матча ⅛ финала ЛЧ в Мюнхене.
«Я приехал из Милана на этот матч, потому что понимал, как он важен для сборной России, – сказал Шева агентству «Весь спорт». – Приехал вместе с супругой, сына Джордана оставили на няню. Днем посетил украинскую делегацию, познакомился со своими соотечественниками.
А вечером отправился на хоккей. Мне очень приятно думать, что моя поддержка, мои эмоции помогали сборной России сегодня выиграть. Игра с канадцами была тяжелой, но очень красивой. Я получил удовольствие.
Больше всего мне понравился Саша Овечкин. Он показал блестящую технику и забросил шайбу, которая решила исход встречи. Да и вообще блестяще сыграла пятерка моего близкого друга Лехи Яшина (познакомились, когда из-за забастовки в НХЛ тот тренировался в Швейцарии – Sports.ru).
Пока не знаю, когда сборной России предстоит играть полуфинальный матч, но если позволит расписание «Милана», обязательно приеду поболеть за вашу команду. Точнее – за нашу команду».
Чуть раньше, получая премию «Звезда» как лучший игрок СНГ, Андрей сказал: «Надеюсь, российские болельщики будут переживать за нашу команду [на ЧМ-2006]. Все-таки русские и украинцы – два братских народа».
Десятью годами ранее Шевченко забил «Алании» победный мяч в финале Кубка Содружества. Валерий Газзаев захотел купить Андрея, но нарвался на грубый отказ и так обиделся, что не отпустил потом в «Динамо» полузащитника Гахокидзе.
Тот вспоминал: «Киевляне предлагали не меньше, чем ПСВ, но из-за истории с Шевченко Газзаев категорично заявил: игроки моей команды не перейдут в «Динамо».
Шевченко же в разговорах с Газзаевым категоричности избегал: «Во время наших встреч Андрей проявил себя дипломатом, – говорил тренер. – Ни разу не произнес слово «нет», но при этом подчеркнул, что последнее слово за руководством киевского клуба.
Уверен: при Шевченко до «золотого матча»-1996 со «Спартаком» дело бы не дошло. С Андреем «Алания» обеспечила бы себе первое место задолго до конца чемпионата».
Возглавив «Динамо» летом 2009-го, Газзаев вернул Шеву в Киев, и за год тот забил 16 мячей (а потом еще 14 при Юрии Семине). Сотрудничая с Газзаевым в Киеве, Андрей поддерживал ЦСКА в четвертьфинале Лиги чемпионов-09/10:
«Конечно, буду болеть за армейцев. А за кого еще? Да, матчи с «Интером» для меня были принципиальными дерби, но тут роль играет не это, а то, что ЦСКА – наш клуб. Знаком с Евгением Гинером и знаю, сколько лет проработал в ЦСКА Валерий Газзаев».
Интересно, что Андрей приезжал в ЦСКА задолго до Кубка Содружества-1996 и интереса Газзаева. Об этом мне рассказал Степан Крисевич, который играл в Виннице, Львове и Киеве, а потом в роли селекционера устроил в ЦСКА несколько украинцев – например, Андрея Демченко.
«Благодаря связям на Украине я мог взять оттуда кого угодно. Что говорить, если я привозил в ЦСКА Гусина и Шевченко.
Шеве было лет 18. Он был худой как треска. Правда, из Москвы они с Гусиным быстро уехали. Позвонил киевский тренер Владимир Онищенко: «Верни их, а то меня хотят распять». Нельзя было обижать киевское «Динамо».
Тренер «Спартака» 90-х Вячеслав Грозный привез в Россию еще больше украинцев, чем Крисевич, так что я не удивлен и воспоминанием Олега Романцева:
«Очень нравились мне по юности Шевченко с Ребровым. Хотел, чтобы они перебрались в «Спартак». С обоими разговаривал. И оба, что характерно, высказали готовность перейти в «Спартак», им был интересен такой шаг в карьере. Но с киевским «Динамо» нам договориться не удалось.
Да, я хотел собрать в «Спартаке» лучших игроков своего времени. А почему я не должен был этого хотеть?»
Опеку Шевченко в октябре 1999-го Романцев доверил Юрию Дроздову. Игрок «Локо» справился настолько, что получил высшую оценку в сборной России, но и он был бессилен после фола Смертина на Мизине. Потом: штрафной, гол Шевы, вылет России и визиты политиков в раздевалки. Украинский премьер Пустовойтенко утешал наших, а российский – поздравлял гостей.
– Путин тогда еще был не президентом, а премьер‑министром, – говорил Шевченко Игорю Рабинеру. – После игры он зашел к нам в раздевалку, поздравил, пожал каждому руку, в том числе и мне. А потом повернулся ко мне и спросил: «Это ты нам забил?» – «Да».
– Сказал: «Хорошо, я тебя запомню!»
Через год с лишним Андрей прилетел из Милана в Москву. На большой предновогодний эфир «Футбольного клуба».
«Я Андрею очень признателен, потому что с тем же успехом он мог прилететь на любую другую программу. Он сам выбирает свои поступки.
Андрей, не опасался ли ты приезда в Москву? Очевидно, что здесь ты фигура не самая однозначная»
«Нет, не опасался. Я второй раз за два дня оказался в Москве. Вчера должен был прилететь [из Милана] в Киев, но приземлился в Москве».
«От лица всех хоккейных болельщиков хочу поблагодарить тебя, что в феврале приехал поддержать «Металлург» в Швейцарии. Это поступок человека, который хочет не перед камерами засветиться, а реально хочет поболеть за российскую команду».
«В России очень темпераментно обсуждалось, каким должен быть гимн – на музыку Глинки или старый советский. Гимн – это спортивный суперхит, его слушают после побед твоей страны. Какие чувства у тебя вызывает советский гимн?»
«Честно говоря, я его до сих пор помню. Я был маленький, но какое-то воспоминание осталось. Не могу сказать, что это было плохое. Наоборот, это было хорошее. Но, к сожалению, [с Советским Союзом] так должно было случиться».
Дальше Уткин анонсирует песню, которую в детстве считал гимном: «Я, ты, он, она. Вместе – целая страна, вместе – дружная семья». Под нее на экране появляются Ребров, Хохлов, Семак, Пахарь, Мостовой с Карпиным, Воробей, Гусин, Каладзе, Варламов, Шовковский, Титов, Юран – русскоговорящие звезды конца 90-х.
: «Тебе бы хотелось выйти на поле в составе сборной, которая объединила бы этих футболистов?»
: «Да, очень хотелось. Я часто смотрю НТВ, потому что в Италии у меня принимает только этот канал. В передаче Савика Шустера был затронут этот вопрос. Григорий Суркис говорил о желании объединить наши чемпионаты. Сейчас это невозможно, но футбол бы от этого только выиграл.
Выиграют не только футболисты, но и в большей степени болельщики. Они, как и я, помнят матчи «Спартака», киевского «Динамо», «Динамо» Тбилиси, «Арарата». Это фантастика».
(показывая на сидящего в студии защитника «Спартака» Дмитрия Парфенова): «Ты можешь что-то сделать, чтобы Диму пригласили в сборную Украины? Просто очень бы хотелось».
: «Да мне тоже, честно говоря, обидно. Дима – очень сильный игрок. Игрок-интеллигент».
Дальше в студии появились два участника группы «Иванушки International». И Шевченко исполнил с ними «Подмосковные вечера». Подпевали Уткин с Парфеновым. Описать это трудно – лучше увидеть.
В финале Андрей добавил: «Я бы хотел, чтобы эти песни пришли в каждый дом. Они приносят улыбку и радость. В нашей стране сейчас можно ждать только песни».
– После драматичного матча со Словенией в Киеве, когда Украина в снегу не смогла отыграться и не попала на Евро-2000. Я смотрел игру из-за ворот, после позвонил Рамизу Мамедову, который играл тогда в киевском «Динамо»: «Рамиз, ну где вы все?» Рамиз забрал меня, мы приехали – а там гулянка.
Я удивился, а Рамиз сказал: «Ты думаешь, после поражения все расходятся по домам и спят зубами к стенке?» Такая своеобразная ситуация способствовала доверительности в общении с Шевой.
– Прости, пожалуйста, но раз и навсегда – мы с Андреем из одной страны. Из Советского Союза.
Благодаря Шевченко я до сих пор прекрасно ориентируюсь в Милане. В 1999 году я провел там с ним неделю. Мы ужинали с президентом клуба Адриано Галлиани. Очень маленький ресторанчик, куда любили заходить игроки «Милана».
Пришел Галлиани и сел с нами – у него, кстати, прекрасный взгляд сенбернара. Я даже научился понимать итальянский, Шева его очень быстро выучил – итальянский по мелодике похож на украинский. Еще Шева тогда показал на 21-летнего малоизвестного Гаттузо: «Смотри, он станет лучшим опорником мира». Я спросил: «Вы в Грузии его, что ли, нашли?»
У «Интера» тогда не было базы – сарай и три поля, а Миланелло – это парк. Прудик, павлины. Кормили, как в неброском итальянском ресторане – с самыми вкусными в мире колбасой и ризотто. Я дождался Шеву после тренировки, потому что он обещал покатать меня на своем «Порше».
Выходим: в ряд стоят очень хорошие машины, например, «Феррари» Роберто Айялы и вдруг бац, среди них – «Фольксваген Поло». Я спросил: «Это массажиста, что ли?» – «Нет, – сказал Шева, – это Аббьяти. Вратарь…»
Покататься на «Порше» Шевы я согласился из вежливости, потому что и в лучшие годы влезал в «Порше» с трудом. Мы едем, Шева спрашивает: «Ты ничего не замечаешь?» – «Кажется, на автостраде дорога узкая». – «Нет, дорога не узкая. Просто мы едем со скоростью 320 км/ч».
Я спросил: «А чего ты с такой скоростью-то гоняешь?» – «А как еще я могу в Монако вечером съездить?»
Через 10 лет после гола Филимонову, перед новыми стыками, Шевченко говорил, что хотел бы в соперники кого угодно – только не Россию: «Обе наши сборные должны поехать на чемпионат мира». Это было 12 лет назад. С тех пор многое изменилось.